Невидимка

Я мыслей тайных невидимка,
Я спутник призрачного счастья.
Из не проявленного снимка,
Мираж цепей сковал запястья.

И сквозь стеклянные ладони,
Я вижу небо над собою,
Там скачут огненные кони,
Над головою!

Прозрачных рук, не чует тело
И удивлённо смотрит мимо,
Понять, пытаясь, в чём же дело?
Но пустота необъяснима.

И нет следов на снеге талом,
В глазницы рвётся чёрный ветер.
Не видно нас, а может мало,
Осталось видимых на свете.

Что нам змеиные искусы,
Ловцам невидимой удачи:
Хватаем скользкий бок медузы,
И тут же получаем сдачи.

Незримо время пролетает,
Авось, обжечься не случится.
Но лёд под сердцем не растает,
Покуда сердце не стучится.

Там, в пустоте я слышу, бьётся,
Да не могу найти предмета,
Но верю я, что он найдётся
В груди прозрачного скелета.

Но нет следов на снеге талом,
В глазницы рвётся чёрный ветер.
Не видно нас, а может мало,
Осталось видимых на свете.

© Сергей Клычков

Каждому хочется малость погреться

Невдалеке от чужого огня,

Только навряд ли горячее сердце

Нужно кому-нибудь кроме меня.


Люди играют в любовь и в сраженья,

Делят монеты, держась за ножи,

И, не стыдясь своего отраженья,

Не понимают, что грязнут во лжи.


Крылья давно уже вышли из моды,

Их заменил алюминий винтов,

Но, как и прежде, земные народы,

Движет лишь голод, а также любовь.


Что же теперь называют любовью?

О, до чего дешевеют слова!

-- Красное мясо и похоть воловью,

Стоящую то ли грош, то ли два…


Выше, чем слово, здесь ценятся губки,

«Дай!», -- говорится здесь вместо «Скажи!»

Еле заметным дрожанием юбки

Здесь заменяется трепет души.


В этой бездушной, проклятой, дешевой,

В этой тропически жаркой стране,

Полной объедков и страсти грошовой

Холодно, холодно, холодно мне.

Хорошо сказанно