Во какой кот!
Пусть тут посидит. Я его может быть потом на аватар приспособлю
Читать все комментарии (2)
Пусть тут посидит. Я его может быть потом на аватар приспособлю
Читать все комментарии (2)
offline
390
2
0
0
Пусть тут посидит. Я его может быть потом на аватар приспособлю
Читать все комментарии (2)
offline
475
0
0
0
Фух... Нельзя так пугать
Нельзя так пугать людей с утра.
Хоть бы рассылку сделали что ли по поводу дневников.
Адрес записи
offline
406
0
0
0
Вчера, из-за каких-то проблем у провайдера
Оказалось действительно есть очень удачные вещи
Адрес записи
offline
396
8
0
0
Думаю пришло время широким массам сравнить
Читать все комментарии (8)
offline
933
0
0
0
_
И внутри что-то так противно жжётся.
Адрес записи
offline
469
0
0
0
Цитата
Жан Поль
Адрес записи
offline
413
0
0
0
Какая сегодня необычная суббота :)
Обычно никого нету, а сегодня многие здесь 
Интересно, есть ли какая-нибудь народная примета по этому поводу?
Адрес записи
offline
414
4
0
0
_
Или (я боюсь даже допустить подобную мысль) среди нас нет космонавтов?
Читать все комментарии (4)
offline
590
3
0
0
C ДНЁМ КОСМОНАВТИКИ!
Вот ТУТ, по этому поводу можно запустить медведЯ.
К сожалению не знаю как такую штуку достать и тем более как её вставить сюда. Если кто знает - поделитесь информацией.
А пока смотрим по ссылке.
Читать все комментарии (3)
offline
396
0
0
0
Чего-то всем весной не пишется
Сегодня целый день с самого утра тянет петь, а как назло пришлось бегать по городу до четырёх часов. Ладно ещё когда просто по улицам ходил от одного места до другого, но вот как я в маршрутке ехал...
Это надо почувствовать самому, ибо каких нечеловеческих усилий стоило держать рот закрытым - никакими словами не передать.
Адрес записи
offline
413
6
0
0
Не понимаю...
И вот мне стало интересно: а если она, зазевается и не обратит внимание на открытый люк или на глубокую лужу перед собой, тоже промолчать? Или если схватит кружку, не подозревая что там кипяток или что-то несъедобное, и попытается выпить, и здесь нужно промолчать? Или горячий утюг попытается взять, или ступеньку не заметит, или на жвачку на стуле не обратит внимания? Можно ещё кучу примеров привести. И что же, во всех этих ситуациях нужно не вмешиваться, нужно молчать?
Вот лично мне, дружеские, и все остальные чувства, не вмешаться не позволят.
Так почему же если я сказал, что нужно заботится о себе, то на меня надо дуться и обижаться?
Не понимаю, хотя может быть конечно я и не прав.
Читать все комментарии (6)
offline
494
3
0
0
Леди в белом
P.S. Переводы в комментах
ЛЕДИ В БЕЛОМ.
УТРО. БЕСКОНЕЧНО ДЛИННЫЙ коридор госпиталя, заполненный нестерпимо белым светом. Догадаться о том, что сейчас именно начало дня, можно только по часам, свисающим с потолка, потому что окон в коридоре нет совсем. Чего в нём с избытком, так это дверей. Через каждые несколько метров – аккуратный прямоугольник из светлого дерева. Справа от них, на уровне груди, прикреплены стеклянные карманы для планшетов. Некоторые из них пусты, многие - нет.
Недовольное гудение ламп разбавляет только мерный стук каблучков по гладкому зеркалу пола. И стоит этому звуку послышаться в дальнем конце коридора или за ближайшим углом, как пациенты тут же перестают ворчать, а сёстры почтительно опускают глаза. Хозяйку этих каблучков бесконечно уважают и слегка побаиваются, потому что она - Domina Medicus. Госпожа доктор. Леди в белом.
Что ж, вот и она. Как всегда оправдывает своё имя. Сегодня на ней белоснежный халат до колен, облегающий, но в то же время совершенно не стесняющий движений, благодаря множеству потайных разрезов. Красивые полные губы и слегка курносый нос скрывает широкая маска из плотной материи, так что видными остаются только глаза: огромные, глубокие, цвета грозового октябрьского неба. Густые каштановые волосы зачёсаны назад и аккуратно убраны под небольшую круглую шапочку, открывая высокий мраморно-бледный лоб.
В дальнем конце коридора, у одной из неисчислимых дверей, стоит медсестра и быстрыми отрывистыми движениями заполняет карточку на планшете. Ровные буквы и цифры выстраиваются рядами, разбавляя узкие молочные линии строчек сиреневым узором. Леди
направилась к ней.
- Госпожа доктор, - медсестра оторвалась от планшета и кивнула в знак приветствия.
- Кто у нас здесь?
- Мужчина. Только что доставили. Множественные осколочные, глубокое проникновение, - медсестра несколько смущённо протянула небольшой планшет с историей болезни. Она, так и не сумела привыкнуть к близкому присутствию доктора, хотя работает уже довольно давно, по здешним меркам. «Спокойствие, доведённое до предопределённости», пожалуй, именно так медсестра описала бы ауру, излучаемую Леди, если бы кто-нибудь задал ей подобный вопрос. Но задавать было некому: остальные сёстры чувствовали примерно то же самое, а пациентам, как всегда, не до этого.
- Молодой, - то ли вопрос, то ли утверждение, голос доктора звучит отчётливо, но без эмоций.
Так и не решив, что же это было, медсестра сочла самым благоразумным молча кивнуть.
- Молодые всегда самые сложные, - опять та же неопределённая интонация.
- Да, - поспешила согласиться сестра. - Но ведь и поправляются они быстрее всего, - быстро добавила она.
- Это так, - Леди задумчиво кивнула несколько раз. - Готовьте седьмую кардио-операционную восточного блока, сестра.
Не дожидаясь ответа, Леди зашагала дальше по коридору.
ДЕНЬ. ПРОСТОРНАЯ ОПЕРАЦИОННАЯ. Если вам показалось, что в коридоре слишком светло, то вы быстро осознаете свою ошибку, хотя бы мельком заглянув сюда. По сравнению с этой комнатой в коридоре приятный полумрак. Стены, пол и потолок выложены идеально квадратными плитками кафеля. В центре большой прямоугольный стол с множеством приспособлений и трубочек, укрытых в его высоком основании. Рядом с большим – железный столик поменьше. На его поблёскивающей холодной поверхности аккуратными рядами разложены инструменты самых причудливых форм и таких же назначений. Возле этих двух столов стоит Леди и что-то говорит лежащему юноше...
- Сначала удалим самые маленькие осколки – reminiscentia. В этом нам поможет вот этот пинцет, - Леди взяла со столика инструмент с причудливо изогнутыми концами и показала его юноше.
- Может, существует какой-нибудь другой способ? - голос наполнен слабой надеждой.
- Нет, - доктор покачала головой. - Не волнуйся и постарайся расслабиться, этим ты облегчишь мне работу, - закончила она короткий инструктаж. - Ты готов?
- Нет, - раздраженно бросил юноша.
- Тогда начинаем.
При первом прикосновении холодной хирургической стали, его кулаки сжались, сминая белоснежную простынь. Комнату заполнил треск рвущейся ткани и душный металлический запах...
Сознание вернулось резко, как вспышка маяка вдали. Что-то очень холодное гладило его грудь. Потребовалось несколько минут, прежде чем он понял, что это «что-то» - пальцы доктора.
- Действует лучше нашатыря, правда? – Леди убрала ладонь с его груди и потянулась к столику, чтобы положить пинцет. - Рада, что ты снова с нами.
Юноша пробормотал ответ, но доктор не обратила на это ни малейшего внимания.
- Теперь займёмся теми, что побольше. Они называются – usus, - доктор взяла с подноса небольшие щипчики. – Тебе интересно?
- Очень, - процедил пациент сквозь зубы.
- Что ж, приступим. И начнём, пожалуй, вот с этого…
Последнее, что он запомнил, было то, как щипцы ухватили и заставили шевелиться что-то невероятно острое, а затем мелодичный голос Леди и залитый светом потолок операционной растворились в багровом тумане...
На этот раз он приходил в сознание гораздо медленнее. Кусочки пространственной мозаики всплывали один за другим, постепенно складываясь в очертания знакомой комнаты.
- Готово, - с металлическим звоном Леди положила щипцы обратно на столик. Она полностью отвернулась к инструментам, и операционная наполнилась щёлканьем и царапаньем стали о сталь.
- Мы почти закончили, - начала она, не поворачиваясь. - Осталось удалить всего один осколок, но самый большой – studium, - пояснила Леди. - Для этого нам понадобится особенный инструмент, который называется экстрактором.
- Никогда о таком не слышал, - юноша нервно облизнул сухие горячие губы.
- Ещё бы, - Леди издала неопределённый звук, который с равной вероятностью можно было расценить и как усмешку, и как вздох сожаления. - Он немного страшноватый на вид, - продолжила она, - но ты не бойся. В умелых руках он не опаснее медицинского шпателя.
- Приготовься, малыш, сейчас будет больно, - раздался резкий щелчок.
- Больно? Больно?! – прохрипел юноша, - Тогда что же было до сих пор?
- Дискомфорт.
С этими словами доктор закончила возиться на столике и повернулась к юноше с инструментом в руках. Леди казалось, что её пациенту просто невозможно стать ещё бледнее, но ему удалось.
- Ну, начали…
У дверей операционной, веером рассыпая инструменты, из рук вздрогнувшей от прокатившегося крика медсестры, выскользнул железный поднос.
УТРО. МАЛЕНЬКАЯ ПАЛАТА. Пластиковые пальцы жалюзи фильтруют тусклый солнечный свет, благодаря которому стены кажутся тёмно-персиковыми. Напротив окна – кровать, у изголовья, которой - тумбочка, рядом деревянный стул, на нём сейчас сидит медсестра, и ещё один такой же напротив двери. На тумбочке идут механические часы, вокруг них рассыпаны красные, похожие на гранатовые зернышки, пилюли. В рыжем глиняном горшке на подоконнике зеленеет цветок.
Дверь тихонько приоткрывается
- Доброе утро, госпожа, - сестра быстро обернулась к двери, и ей пришлось приложить все свои силы, чтобы не подпрыгнуть от неожиданности. Всего лишь седьмой раз в своей жизни сестра видела Леди без маски, и зрелище это было без преувеличения потрясающее.
- Как он? – мягкий шепот доктора вывел сестру из оцепенения.
- О-отдыхает. Швы срастаются на удивление хорошо, - ответила она тоже шепотом, не глядя расправляя и без того идеально ровный уголок одеяла.
- В таком случае, его скоро можно будет выписывать, - задумчиво заметила Леди.
- Насколько скоро, госпожа? – медсестра встала, укладывая выбившийся локон обратно под шапочку.
Леди прошла в глубь палаты и осторожно присела на краешек кровати. Придирчиво осмотрела бинты, стягивающие грудь юноши и удовлетворенно кивнула сама себе.
- Через полгода, самое большее через год, я думаю. Тебя что-то тревожит, дитя?
- Да, госпожа доктор.
- Говори же, не бойся.
- Иногда он говорит во сне, - медсестра кивнула в сторону лежащего на кровати юноши.
- Бредит? – придавив двумя пальцами запястье юноши, Леди принялась отсчитывать пульс, беззвучно, одними губами.
- Нет, госпожа, нет, - смутилась сестра. - В основном, зовёт по имени какую-то женщину.
- Ты же знаешь, такие повреждения не проходят бесследно, - Леди разочарованно покачала головой. - Все осколки из сердца удалить просто невозможно... Это уменьшится со временем, может быть, даже пройдёт совсем. Когда-нибудь, – Леди оглянулась на сестру, не отпуская руки юноши. - Это причина твоих волнений?
- Нет. Да… Нет!
Леди вопросительно приподняла бровь.
- Иногда он говорит какие-то слова, всего два, - смутилась медсестра и даже чуть-чуть покраснела. - Но я не понимаю их, и это меня беспокоит, госпожа. Вы же знаете, как строго следят старшие сёстры, за тем, чтобы мы постоянно совершенствовались в человеческих языках.
- Безусловно, - кивнула Леди. - Что же это за слова, дитя, что тебя так насторожили? Ты сможешь их повторить?
- Думаю да, во всяком случае, я постараюсь. Он говорит: «Tempus Curat».
А дальше произошло то, чего медсестра не видела никогда, и что даже самые опытные сёстры видели крайне редко. Леди не смотрела на всё ещё рдеющую медсестру, она смотрела на лежащего юношу и гладила его пальцы в своей ладони.
- Ты прав, малыш, я лечу, - Время ласково улыбалось.
Читать все комментарии (3)
offline
441
2
0
0
Котёнок
Пусть он и не очень значительный, но я всё же надеюсь, что о подобном упоминается в "Стандартном каталоге подвигов: переработанном и дополненном" за 2007 год. 
Долго рассказывать не буду, скажу просто: снял котёнка с дерева. Как он смог туда залезть я до сих пор удивляюсь.
Дело было днём во дворе, так, что естественно вокруг никого не было. Хозяйка порывалась было его сама достать, и дерево, прямо скажем было не очень большим, (чуть выше меня), но в силу того, что росту в ней было не более 120-130 сантиметров, процесс "доставания" не шёл должным образом. Короче говоря, я его снял и вручил счастливой хозяйке. Потом они радостно повизгивая и тихонько мяуча помчались домой. А я пошёл в магазин с маленькой шоколадной конфетой в кармане и большим чувством собственной полезности и ещё чего-то очень приятного.
Читать все комментарии (2)
offline
424
0
0
0
Эх...Иногда так хочется уметь
Адрес записи
offline
377
0
0
0
___
Лана, выкрутимся как-нибудь.Заканчиваю ещё одну "Мою прекрасную Леди". На этот раз это будет "Леди в белом"
Думаю, уже завтра смогу выложить.
Адрес записи
offline
424
0
0
0
В целях повышения образованности
Мну для рассказа надо
Адрес записи
offline
440
2
0
0
Ещё одна из "Моих прекрасных Леди"
Наконец со спокойной совестью могу выложить свою миниатюру
Я вот подумал, очень к ней подходит картинка из предыдущей записи.
Итак,
ЛЕДИ В ПУРПУРНОМ
Молот падает…
Поднимается и снова падает, высекая янтарные снопы искр из тёмного металла. В кузнице темно и душно. Густые облака серого, как январское небо, дыма скрывают бесконечные ряды полок, тянущихся вдоль закопчённых стен. У наковальни – одинокая женская фигура, освещённая бледным светом огромного горна. Длинный пурпурный передник защищает её нежную кожу от жалящих поцелуев расплавленных капель огня. Нижняя часть её совершенного лица, скрыта под аметистовой маской, с крошечными отверстиями по бокам. Время от времени под высокими сводами крыши прокатывается протяжный зов одинокого колокола, возвещающего прибытие нового материала, но Леди не обращает на это, ни малейшего внимания. Когда она работает, весь её мир – это наковальня и заготовка, лежащая на ней.
Заготовки… Небольшие кусочки тяжелого красноватого металла продолговатой формы. Среди них невозможно найти две отличающиеся хоть на йоту, но это только внешне. Чем они отличаются на самом деле, так это их дальнейшей судьбой…
Некоторые из них сдаются сразу, превращаясь в безжалостное оружие под настойчивыми прикосновениями молота. Изогнутые жала коротких лезвий, покрывают их холодную, изрезанную ярко-красными прожилками, поверхность. Им больше нет места на медных полках Леди. Она вряд ли одарит их своим вниманием ещё раз. Это первый из путей – скрытый за серой мантией горького дыма.
Те заготовки, которые не поддались жестоким ласкам молота, немедленно отправляются в расположенный неподалёку от массивной наковальни фонтан – глубокую чашу из огненно рыжего опала, заполненную солёными каплями до самых краёв. Многие не выдерживают такой пытки и трескаются, наполняя комнату протяжным звенящим стоном. Их Леди, не возвращает на место, но и к своим менее стойким сёстрам на пыльном полу они тоже не присоединяются. Огромный деревянный верстак теперь служит им пристанищем. Там они будут лежать до тех пор, пока Леди не решит, что пришло время запаять одну из сломанных заготовок и попробовать перековать её снова. Это второй из путей – окутанный призрачной шалью надежды.
Но существуют и такие заготовки, которые просто отказываются сдаваться, которые выдерживают и раскалённые удары тяжелого молота, и ледяные объятия солёного фонтана. И хотя они сохраняют свою форму неизменной, но поверхность их теперь излучает мягкий розоватый свет и становится горячей на ощупь, как будто пламя навечно заключено внутри металла. Их Леди с бережностью возвращает в точности на то место медных полок, откуда они были взяты впервые. Она ещё не раз вернётся к ним, чтобы проверит их прочность вновь. Она всегда возвращается. Это последний из путей – пронизанный грубыми нитками бесконечности.
Сейчас перед ней, возможно, как раз одна из таких - упорных. Звук ещё одного резкого удара прокатывается эхом вдоль бесконечных тёмных стен и кузницу наполняют редкие минуты тишины. Изящные, но в тоже время невероятно сильные пальцы поддевают самый край маски и аккуратно снимают её. Любовь отирает со лба капельки жидкого хрусталя тыльной стороной ладони, оставляя рванные угольные следы на белом атласе кожи. Глубокий вдох. Ещё один. Маска возвращается на место, снова скрывая высокие мраморные скулы и рубиновые линии тонких губ. Сегодня Леди очень занята. В марте всегда бывает много работы.
Молот падает вновь…
Читать все комментарии (2)